НЕ ИЩИ ТО, ЧТО НЕ НАДО ИСКАТЬ
Продолжение истории о джинах танцующих у костров
...Нарисованная моим спутником картина получилась впечатляющей. Особенно запала в душу фраза «останемся навсегда», после которой перед глазами возник поросший травой бугорок, под которым судя по всему мог оказаться я. Одним словом, я почти согласился с доводами Исхака, но любопытсво не позволяло так просто сдаться. «А если мы обратно пойдем не низом, а поверху, и посмотрим оттуда? – предложил я. – Утро раннее, они всю ночь танцевали и сейчас наверняка спят без задних ног. Мы двинемся тихо и только взглянем на их лагерь. Ведь должны были они его где-то разбить? Не спят же они под открытым небом? Спускаться не будем. Только посмотрим».
Убедить Исхака удалось с большим трудом. Но в моем предложении было рациональное зерно – это тоже путь домой, правда, чуть более длинный.
И мы двинулись.
Еще не было шести утра. Выпавшая за ночь роса мгновенно намочила нашу обувь и одежду. Трава была густой и в ряде мест вымахала так, что порой из нее виднелись только наши головы. Подниматься было тяжело, но, тем не менее, вскоре мы выбрались на возвышенность, нависающую над лужайкой, где ночью горел костер. В принципе, до нее было не более ста метров.
Выбрав наиболее удобное место для обзора, мы стали осматривать лужайку. Она вся была перед глазами, освещенная ярким утренним солнцем. И она была пуста. Совершенно пуста. Я посмотрел на Исхака, он на меня и мы вновь стали пристально глядеть вниз. На лужайке никого не было. Абсолютно никого.
Я развязал рюкзак, достал бинокль и начал медленно, буквально метр за метром, осматривать лужайку. Никого и ничего. Я не нашел даже кострища, что вообще было удивительно. «Что это может значить? – недоуменно посмотрел на Исхака. – Куда же они делись? И главное когда? Что за ранние пташки? Надо спуститься. Нам надо обязательно спуститься. Теперь уже бояться нечего – они ушли».
И мы двинулись вниз. Вот она, полянка. Нетронутый ковер зелени говорил, что здесь никто давно не ходил. Разойдясь в разные стороны, мы за какие-то полчаса обошли всю территорию вдоль и поперек. Тропинки, проделанные в полегшей после нас траве, свидетельствовали, что мы ничего не могли пропустить. «Может, они спрятали головешки? – произнес я и сам поразился абсурдности этой мысли. Не было не только кострища, но даже площадки, на которой горел костер и танцевали неизвестные.
«Получается только одно – мы перепутали место, где они жгли костер», – сказал я и добавил. – Надо еще раз посмотреть сверху. Подожди, я быстро сбегаю». И буквально кинулся вверх, боясь, что Исхак остановит меня. За какие-то минуты я поднялся на несколько десятков метров и, запыхавшись, остановился. Переведя дыхание, стал оглядываться. Кроме лужайки, на которой стоял Исхак, никакой другой поблизости не было. Да не то что поблизости, ее не было и дальше – везде, один за одним, громоздились холмы, плавно перетекающие в горный массив. Что за ерунда? Кого же мы тогда видели ночью? Кто танцевал у костра? Неужели это была галлюцинация? У обоих сразу? И чем она была вызвана? Спиртным? Мы были абсолютно трезвыми, тем более, что Исхак человек верующий, совершенно не пьет. Усталостью? Что-то я не слышал, что она рождает подобного рода видения. Нахождением в геопатогенной зоне? Но ведь костры видели и многие другие до нас.
Рационального ответа не было, а в нерационалный не хотелось верить. Так мы и ушли из долины, где расположен заброшенный поселок Солнечный, не понимая, свидетелями чего были. Были ли?
И вот спустя много лет после той истории, так и не нашедшей разумного объяснения за эти годы, мне попала в руки книга воспоминаний Кадыра Натхо «В поисках себя», которая начинается так…
«Еще припоминается интересная история, больше похожая на легенду или сказку, чем на быль. Говорили, что в те времена (автор ведет речь о тридцатых годах прошлого века) джинны присутствовали в реальной жизни, и люди часто сталкивались с ними в разных ситуациях. Иногда ночью возвращаясь из города, жители видели большие группы джиннов, танцующих вокруг костров на полях возле нашего аула. Кроме того, постоянно рассказывали о том, что случались странные происшествия между аульчанами и джиннами»…
Здесь прервусь ненадолго и напомню кто такие джинны. Чтобы быть кратким, позаимствуем информацию с сайта https://islam-today.:: «Слово «джинн» образовано от арабского слова, которое значит тайный, скрытый, так как обычно джинны невидимы человеческому глазу. Джинны – отдельные от людей существа. У них свой мир со своими собственными животными. Они существуют в параллельной от людей вселенной. Но несмотря на то, что люди не могут «пересекать» или входить в мир джиннов, джинны могут проникать в мир людей и часто это делают. Джинны имеют сильное влияние на события в жизни людей».
А вот что пишет Кадыр Натхо дальше: «Люди считали джиннов хранителями кладов. Распространялись бесконечные истории о том, как неизвестные аульчанам люди пытались раскопать скрытые богатства, а джинны им мешали или якобы мешали.
Рассказывали, что аульчане постоянно видели «джинна почты», который доставлял сокровища джиннам. Каждый вечер на закате солнца замечали, как он исчезал за курганом, находившийся на некотором расстоянии от нашего аула. Среди тех, кто попадал в нелепую ситуацию, были мой отец, дядя Салех и их друг Индрис Хамафок (Хун).
Однажды, в детстве, я сам был свидетелем встречи с джинном. Как-то упросил своих родителей взять меня с собой в город. Мы отправились в дорогу рано утром, когда еще было темно. Отдохнувшие за ночь лошади шли в хорошем темпе довольно долго. Вдруг они резко остановились, испуганно фыркая. Отец пытался заставить их идти дальше, понукая и подстегивая кнутом, но лошади стояли как вкопанные и не могли тронуться с места, как ни старались. «Должно быть, мы задели джина шылъахъэ» (в переводе – треножный), – сказал папа, а мама начала шептать молитву.
Отец вышел из повозки, погладил лошадей по голове и холке, потрепал им уши, помолился, постарался успокоить их и, держа под уздцы, провел метров сто вперед. «Мы миновали треножного джина»,– сказал отец, усаживаясь в тачанку. Он подстегнул лошадей, и те припустили бодрой рысью еще энергичнее, чем прежде. Я это видел собственными глазами.
Говорят, что люди еще раз видели джиннов после Социалистической революции. Они покидали местность, перекликаясь и освещая себе дорогу фонарями. Больше их никто и никогда не видел».
Окончание следует
